Наряду с христианством к сибирским аборигенам проникала и другая мировая религия — ламаизм. Ламаизм пустил глубокие корни в Забайкальской области, где из каждой тысячи бурят 917 были приверженцами данной веры. Это было достигнуто тем, что бурятские шаманские культы были включены в ламаистскую систему. Так, например, популярное божество Гуджир тэнгри было объявлено тождественным буддийскому божеству Махакала, и все признаки и функции «прежнего шаманского божества были перенесены на соответствующее божество буддийского пантеона (1).
Ламаистская религия оказалась более социально-совместимой с традиционным образом жизни аборигенов. Успехи внедрения ламаизма среди забайкальских бурят видели и, видимо, не без основания в том, что “ламство не требует от бурят отречения от своих бытовых привычек, не налагает на его природу никаких нравственных обязанностей… ламы явились среди бурят в качестве лекарей и знахарей, умеющих прогонять всякую нечистую силу: в глазах бурят они выше и сильнее их прежних шаманов; все идолослужение лам вполне приноровлено ко вкусу грубого человека; их дацаны наполнены множеством идолов, один другого страшнее; их идолослужения сопровождаются оглушительной музыкой; на бурят она производит потрясающее впечатление; в праздничные дни … ламы устраивают возле своих дацанов игры и забавы, столь любимые бурятами: конские бега, борьбу бурят между собою, на которых ламы являются главными судьями, распорядителями и раздавателями наград победителям. Они не борются против кочевого быта» (2).
Ламы были сами выходцы из среды кочевников-скотоводов. Ламы составляли значительную часть населения, ибо каждая семья считала необходимым одного из сыновей выучить и посвятить служению священному делу. Мальчиков отдавали в дацан в возрасте 7-9 лет. В годы учебы в дацане (10-20 лет) будущие ламы поддерживали тесные связи с родичами. Каждое лето они приезжали в родное кочевье, чтобы помочь родителям во время сенокоса.
Между ламами и их сородичами складывались особые отношения; ламы пользовались почетом и уважением как приобщенные к высшим знаниям. Вот как описывал положение лам один дореволюционный исследователь: «Несмотря на выдающееся положение улусных лам, в материальном отношении они редко имеют возможность обеспечить свое существование прочно. Богачи среди них редкое исключение. Ламы в редких случаях получают вознаграждение деньгами. Ограничиваются большей частью одним угощением или дешевым подарком. Оплачивается деньгами или скотом только лечение и ворожба. Гонорар и тут невелик» (3).
Ламы имели большое влияние на нравственную сторону жизни верующих. Они старались искоренить различные пороки своих сородичей. Некоторые из лам своей жизнью, насколько позволяли обстоятельства, служили примером для других (4).
Изменения в образе жизни ламаистов выразились в появлении обычая паломничества и монашества. Паломничество в столицу Монголии — Ургу с целью поклонения одному из высших иерархов ламаистской церкви — хутухте особенно развилось у хоринских, агинских и селенгинских бурят Забайкалья. Начиналось оно ранней весной и продолжалось до глубокой осени. Паломники уезжали группами в 10-15 человек и более. Каждая семья приносила в дар «живому» богу, каковым считался хутухта, серебро или лучшую лошадь. В числе паломников почти всегда преобладали женщины. Некоторые из старух, вернувшись из Урги, посвящали себя в монашество, становились так называемыми шабганца- ми. При этом они сбривали себе волосы и носили через плечо узкий шарф темно-красного цвета. Многие из них с этого времени не употребляли мяса и вина и не принимали участия в семейных празднествах, посещая только дацан и обоо (культовые ламаистские места) (5). Через лам и паломников у забайкальских бурят появился обычай иметь различные амулеты, привозимые из Монголии и Тибета, обеспечивавшие по представлениям верующих, благополучие или излечивавшие болезни.
Вместе с тем нельзя не отметить и некоторые негативные черты проникновения ламаизма в среду забайкальских бурят. Жизнь, согласно ламаизму, представлялась мучительным круговоротом превращений из одного существа в другое. Эта религия проповедовала, что избавление от мучений может принести только отрешение от всех житейских стремлений, погружение в полный покой. Поэтому для большинства верующих — ламаистов была характерна слепая вера в религиозные догмы, консерватизм и отрыв от живой действительности. Вместе с тем, даже там, где ламаизм утвердился более или менее прочно, древние шаманистические представления, обычаи и традиции продолжали сохраняться (6).
Андреев Ч.Г.
Литература
- АВИВАН (СПб. О). Ф. 62, on. 1, д. 43. А. 1
- Двадцатилетие епископского служения высокопреосвященного Вениамина, архиепископа Иркутского и Нерчинского. Иркутск, 18 С. 7.
- РГИА. Ф. 821, оп. 8, д. 1249. А. 10.
- Там же. А. 10.
- Там же. Ф. 821, оп. 133, д. 562. Л. 7.