После окончания войны финансы положение Японии находилось в плачевном состоянии. Кроме обычных выплат по государственному долгу госу­дарство было обязано в короткие сроки покрыть свои срочные обяза­тельства на сумму в 140 млрд. иен. Сюда входили в основном обяза­тельства по уплате военных компенсаций в размере 81,2 млрд. иен (главным образом военно-промышленным компаниям в связи с раз­рушениями и эвакуацией их предприятий и т.п.). В принципе, государство могло и не брать на себя большинство этих обязательств. В условиях войны многие концерны получали сверхпри­быль от щедрых государственных заказов и возможность бесконтроль­ной эксплуатации своих работников. Кроме того, материальные поте­ри несли все, но компенсации выплачивались в основном крупным концернам. Объективно необходимыми расходами были затраты на содержание оккупационных войск и средства, направляемые на размещение при­бывших из колоний многочисленных репатриантов. В то же время высокие выплаты демобилизованным военнослужащим вряд ли могли быть признаны рациональными в тот период. В особенности если учесть, что налоги и займы приносили значительно меньше средств в государ­ственный бюджет, чем раньше.

Между тем правительство Японии вплоть до мая 1946 г. продолжа­ло выплату военных компенсаций монополиям. Всего было выплаче­но 12,3 млрд. иен. Проведение такой расточительной денежной политики в условиях трехкратного падения объемов производства и аналогичного роста цен могло бы показаться самоубийственным, если упустить из внимания тот факт, что Япония находилась в условиях начальной ста­дии оккупации, когда страсти еще не улеглись, и победитель хотел по­лучить максимально возможную компенсацию за нанесенный ему урон. Окажись в тот момент японские финансы в превосходном состоянии, они немедленно «перекочевали» бы в форме репараций за океан. Япо­нии было выгодно представить картину в наиболее худшем виде, что­бы до минимума сократить неизбежные репарационные платежи, а при удобном случае, если отношения сложатся благоприятно, потребовать финансовую помощь от победителя, который также нес определенную часть моральной ответственности за причиненный убыток. Впослед­ствии именно так и произошло, и Япония оказалась в необычной для побежденной страны роли получателя щедрых долларовых вливаний. В первые недели оккупации штаб СКАП¹ находился в стороне от финансовых дел японского правительства, однако уже в ноябре 1945 г. он издает директиву, состоявшую из 3 пунктов, в которых предписы­валось:

1) изъятие военных прибылей;

2) приостановление выплаты пособий и пенсий личному составу прежних вооруженных сил;

3) запрет выпуска государственных облигаций, а также уплаты во­енных компенсаций без разрешения СКАП.

Но это уже не могло остановить разворачивавшегося кризиса. После­военное расстройство хозяйственного механизма сразу же отразилось на ценах. В конце 1945 и в 1946 гг. наблюдался практически неконтро­лируемый рост цен и обвальное падение национальной валюты.

В довоенные годы, когда весь мир переживал депрессию, правитель­ству Японии удавалось сохранять относительно стабильную цеповую ситуацию: рост цен с 1930 по 1937 г. не превышал 20 %, т.е. был менее 3 % в год. В последующие 6 лет, в годы войны, поддерживать ценовую стабильность становилось все труднее и труднее. Однако, несмотря на все тяготы войны и экономические сложности мобилизационной эко­номики, Японии тогда удалось избежать гиперинфляции – рост цен с 1938 по 1944 г. составил 194 %, т.е. в среднем 32 % в год. Это означало, что уровень инфляции в годы войны в 10 раз превышал темпы роста цен в довоенный период. В целом же за 15 лет перед капитуляцией с 1930 по 1945 г. цены выросли в 4 раза, что свидетельствовало о том, что к концу войны Япония уже переживала значительные финансо­вые трудности. Поэтому последовавшая после войны инфляция была скорее продолжением уже начавшегося процесса, нежели абсолютно новым явлением.

С 1945 по 1948 г. цены выросли в 52 раза, их стремительный рост продолжился и после проведения денежной реформы в феврале 1946 г. Из приведенных данных видно, что максимальный рост цен при­шелся на 4 года: 1945–1948. В целом, цены в Японии выросли за 17 наиболее трудных лет с 1936 по 1953 г. ровно в 300 раз. При этом оптовые цены выросли в 250 раз (1937–1953 гг.)².

Падение курса иены было столь же стремительным, как и рост цен, однако происходило оно с небольшим временным интервалом. Пра­вительство, как могло, сдерживало обесценение национальной валюты, но, не имея значительных резервов и ресурсов, оно не могло продол­жать этот процесс длительное время. В начале 1930-х гг. за $1 давали лишь 2 иены; с 8 декабря 1941 г., когда Япония объявила войну США, и до окончания войны 2 сентября 1945 г. официальный курс иены не изменялся и был зафиксирован на отметке 4,26 иены за $1. Однако в реальности иена не прекратила своего обесценения, и к концу войны действительный курс составлял примерно 10 иен за $1. Таким обра­зом, несмотря на четырехкратный рост цен с 1930 по 1945 г., иена обес­ценилась по отношению к доллару США лишь в 2,1 раза (официаль­но) или в 5 раз реально.

После окончания войны и до 1949 г. официального курса не суще­ствовало, а рыночный курс определялся по итогам работы «черной» бир­жи. К марту 1947 г. доллар подорожал до 50 иен, к началу 1948 г. – до 120 иен, к июлю 1948 г. поднялся до 270 иен, а в начале 1949 г. стоил уже 300 иен. В апреле 1949 г. был введен официальный твердый постоянный курс для всех обменных операций в размере 360 иен за $1.

Динамика обменного курса иены к американскому доллару выделяет период относительно медленно­го роста курса доллара по отношению к иене с февраля по декабрь 1946 г.³

В целом рост курса доллара в период 1930–1956 гг. был почти вдвое меньше роста цен. До войны и во время войны курс иены по отношению к доллару жестко контролировался государством: им­порт был урезан до предела и поступал в основном из колоний, что было гораздо дешевле закупок в странах, подконтрольных США или Великобритании. После войны благоприятным явлением была амери­канская финансовая помощь и обильные спецзаказы, обеспечивавшие в 1950-х гг. стабильное поступление в страну иностранной валюты и позволившие долгое время удерживать стабильный курс валюты.

Характеристика послевоенного экономического положения в Япо­нии была бы неполной, если не учесть еще двух серьезных проблем, возникших в 1945 г. Во-первых, это дефицит продовольствия, а, во-вторых, острейший энергетический кризис, возникший в результате 4-кратно­го падения добычи угля с 4 до 1 млн. тонн в месяц. Кризис был вызван тем, что принудительно используемые на угледобывающих работах корейские и китайские рабочие после капитуляции Японии уже не могли прежним образом эксплуатироваться на японских рудниках, и были отпу­щены домой. К тому же и сами угольные шахты были уже в значитель­ной мере истощены и нуждались в переоборудовании. Нехватка угля возникла уже в середине войны, и к концу 1940-х гг. она значительно обострилась.

Не лучшим образом обстояли дела и с занятостью. Сразу же после окончания войны безработица стала одной из главнейших не только экономических, но и политических проблем. Из 72 млн. человек – на­селения Японии в 1945 г. – 13,1 млн. человек (или 18,2 %) оказались безработными. Эта цифра складывалась из демобилизованных из ар­мии и флота (7,6 млн. человек), из тех, кто потерял работу на закры­тых оккупационными властями военных производствах (4 млн. че­ловек) и тех, кто был репатриирован обратно в Японию с обширных колониальных территорий, потерянных Японией в результате пора­жения в войне (еще около 1,5 млн. человек).

И все-таки японскому пра­вительству удалось решить или хотя бы сдвинуть с мертвой точки боль­шинство проблем. В частности, был существенно снижен уровень без­работицы. Это было сделано в основном за счет увеличения уровня занятости в сельском хозяйстве – традиционной сфере деятельности японцев. В 1947 г. в сельском хозяйстве было занято 18 млн. человек — на 4 млн. больше, чем перед войной. Но это нельзя было считать пол­ным решением проблемы, так как переизбыток рабочей силы в деревне представлял собой скорее скрытую форму безработицы, или, точ­нее, неполную занятость, нежели полноценную ликвидацию безрабо­тицы.

Кроме того, чтобы поддержать 13-милионную армию безработных, правительство совместно с Центральным банком Японии начиная с августа 1945 г. резко увеличило расходы на выплаты демобилизован­ным военным и гражданским лицам. Для этого была многократно уве­личена денежная эмиссия, что, в конечном счете, и подхлестнуло уже развивавшуюся в тот период инфляцию. Сумма банкнот Японского банка в обращении росла поистине стремительно⁴.

А.В. Семенова

Примечания:

1. СКАП – оккупационный штаб американских военных. Дружинин Н.А.
2. Для сравнения, в США за этот же период цены выросли лишь в 2 раза, а в Великобритании – в 3 раза. Дружинин Н.А.
3. Это было связано с тем, что в феврале 1946 г. правительство осуществило рестрикционную денежную реформу, заморозив на бан­ковских счетах основную массу сбережений и выпустив банкноты но­вого образца. Кроме того, в этот период проводилась жесткая социаль­ная политика по отношению к государственным служащим, заработная плата которых не повышалась, несмотря на бушевавшую в стране инф­ляцию. Все это несколько снизило темп инфляции, но не ликвидиро­вало ее причин, и поэтому не остановило ее. Жуков А.Е.
4. Так, если на 15 ав­густа 1945 г. было выпущено банкнот на 30 млрд. иен, то к концу года их было напечатано уже на 54,8 млрд. иен. Еще через полтора месяца количество денег в обращении составляло уже 62 млрд. иен. Именно в этот момент японское правительство осуществило конфискационную денежную реформу. Nakamura T.