В творчестве всегда присутствует технический элемент, хотя часто мы не замечаем, что перед нами результат не только художественного или научного творчества, но в определенной степени и уровень развития технологий, в том числе коммуникационных.
Впервые значимость коммуникационных технологий для творчества отметили художники нового искусства начала века, основоположники футуризма, дадаизма и других направлений. Осуществляя художественные эксперименты с только возникавшими технологиями, они очень активно осваивали их коммуникативный потенциал и переносили в них решения из уже существовавших областей творчества. Ситуация менялась с развитием электронного искусства в начале 1990-х годов. Оно реабилитировало идею картины как окна в фантастический мир. Компьютер становился лучшим средством конструирования «живых» картин.
С появлением и развитием глобальных коммуникационных сетей возникает телекоммуникационное искусство. Главная задача нового искусства видится в создании телекоммуникационных событий, представляющих собой не столько произведения-результаты, сколько произведения-процессы, подобно хеппинингу или искусству перфоманса. Вариантов телекоммуникационных событий может быть сколько угодно. Возможен, например, визуальный диалог, в процессе которого один художник по телекоммуникационным каналам отправляет электронное изображение другим художникам, а те, в свою очередь, некоторым образом трансформируют исходное изображение (или используют его в качестве фона для нового изображения) и передают его для следующих изменений и т.д., такой процесс может повторяться многократно. Как видим, новые коммуникационные технологии использовались и используются художниками не только для демонстрации-репрезентирования результатов своей деятельности. Технологии интегрируются в сам креативный процесс, становятся средствами и способами создания оригинально нового.
В последнее время, помимо многочисленных выставок произведений – инсталляций нового телекоммуникационного искусства, проводятся мощные дискуссии и представительные симпозиумы, объединяющие культурологов, философов, представителей изобразительных искусств, кинематографа, компьютерной индустрии и др.
Изучая характер влияния коммуникационных технологий на процессы создания и восприятия произведений искусства, исследователи обратили внимание на интересную особенность: с развитием коммуникативной техники креативный процесс все в большей степени приобретает открытость для продолжения; художник создает полуфабрикат, с одной стороны, законченный, но, с другой стороны, требующий в дальнейшем продолжения (например, озвучивания в музыке).
В телекоммуникационных событиях изображения, графика, тексты и т.п. создаются как бы попутно, они не являются целью креативного процесса. Телекоммуникационное творчество направлено главным образом на создание коммуникативного контекста, в котором каждый из участников может реализовать свою креативность. В этом контексте изображения и тексты создаются и развиваются так же, как в диалоге рождаются и развиваются новые идеи. В телекоммуникационном искусстве продукты креативной деятельности становятся не результатами, а, скорее, документами, фиксирующими креативный процесс своеобразного телекоммуникационного диалога.
В традициях европейской культуры всегда присутствовала объектность – апелляция к объекту – посреднику в отношениях между субъектами. Искусство новых технологий претендует на разрушение этой традиции, порождая связь со зрителем без материализации работ в виде объектов. Резкое смещение акцентов с субъектно-объектного к субъектно-субъектному взаимодействию и с результатов деятельности к процессуальности не только дематериализует объект искусства, но и радикально изменяет представление о субъекте творчества.
В классической линейной модели креативной коммуникации и творчества художник имеет привилегированный статус создателя произведения-сообщения (картины, скульптуры, текста, фотографии и т.п.). Современные коммуникационные технологии способствуют развитию иной парадигмы, представляющей художника в качестве инициатора открытого коммуникативного поля, в котором осуществляется креативное взаимодействие. В первом случае произведение-сообщение имеет физическую, знаковую и семантическую целостность и открыто лишь для интерпретаций; оно представляет собой следы-репрезентации случившегося и оставшегося в прошлом креативного поиска и авторской интенции. Во втором случае произведения как такового не существует, система смыслов и значений не репрезентируется, а непосредственно присутствует, демонстрируя ход существующего и длящегося креативного процесса, она создается художником совместно с бывшим зрителем, который теперь сам стал участником телекоммуникационного диалога.
Превращение эпохи репрезентаций в эру презентаций (М. Бьелицки), наблюдаемое в телекоммуникационном искусстве, вызывает полный метаморфоз роли художника: вместо создания, выражения или передачи некоторого содержания и значения он создает контекст, смысл которого конструируется реципиентом. В таком креативном процессе происходит не просто смена ролей художник – зритель, но полное снятие этого противопоставления. Вклад каждого участника оказывается не произведением, а элементом общего коммуникационного поля, который может использоваться и трансформироваться любым субъектом, оказавшимся в сети коммуникаций.
Идеи Маклюэна послужили первоначальным базисом изучения телекоммуникационного творчества через его сопоставление с фольклором, основным характерным признаком которого является коллективное сотворчество. Эта и другие особенности, с которой связаны и другие атрибуты фольклора (поливариантность, текучесть, анонимность и отсутствие претензий на авторскую собственность) характеризуют и телекоммуникационное творчество. Маклюэн считал, что фольклорно-созидательный потенциал не погиб, а сублимировался на новом витке культурного развития уже в новых коммуникативных формах творчества.
Ни состояние нового искусства, ни его статус в культуре не могут быть зафиксированы или точно определены, поскольку оно представляет собой в принципе бесконечный процесс конструирования, становления и трансформации смыслов, не выливающийся в нечто законченное и готовое к трансляции.
Новая парадигма творчества, которая складывается в наши дни, оппозиционна классической, построенной на дилемме автор – публика. В ее утверждении не заинтересованы многие творческие люди, воодушевленные культом креативности и мифами о гордо-самодостаточной творческой индивидуальности и божественной одаренности. Они не готовы принять парадигму, разрушающую существующую иерархию, и отказаться от привилегированного положения творца-пророка, пусть не всегда услышанного, но всегда исключительного, единственного и особенного. Новая парадигма, отчетливо выражающаяся в телекоммуникационном искусстве, отчасти демистифицирует роль художника, сводя ее к функции инициатора коммуникативно-креативных контекстов.
В заключение подчеркнем, что вопрос о коммуникационных технологиях далеко не технический вопрос. Новые технологии изменяют не только средства выражения в культуре, они меняют и способы культуросозидания, и культуру в целом, провоцируют формирование новых историко-культурных феноменов. Новейшие коммуникационные технологии уже практически превратились в парадигму человеческого существования в современном мире, и необходимо серьезное осмысление их влияния на культуру и творчество.
О.А. Киселева